Мечник - Страница 77

К оглавлению

77

Градоначальник замолчал, и инициативу перехватил Еременко:

— Буров, у тебя, что с потерями?

— Почти четыреста бойцов вместе с тяжелоранеными, оба БТРа, две пушки и станкачи, которые в первой линии обороны стояли.

— Брагин? — полковник посмотрел на командира дружины.

— От дружины только полсотни человек в строю осталось. Могу из ополчения еще сотню нормальных бойцов набрать, а остальные, мясо, которое надо учить и тренировать.

— Астахов? — кивок капитану.

— Потерял четверых, всех во время боя за склад с боеприпасами.

— Мечник?

— Семеро насмерть и семеро тяжелых. Почти все потери на рукопашный бой пришлись.

— Ясно, — полковник оглядел всех собравшихся, остановил взгляд на новом градоначальнике, и спросил: — Как дальше воевать будем?

— Не знаю, — Нестеренко растерянно пожал плечами. — Вы люди военные, вы и решайте. Мне то чего, я не Приходько, по весне соберусь и в Конфедерацию мигрирую.

Еременко еле заметно поморщился, и сказал:

— Тогда так. Всех наемников и их семьи переводим в город. Нечего за стенами торчать. Главным комендантом назначаю себя, и до тех пор, пока враг под стенами, повиноваться мне беспрекословно. Хватит. Воевать, значит воевать, а кто не согласен, тот может высказаться прямо здесь и сейчас, а после этого, или выполняет мои приказания, или к стенке.

Еременко все рассчитал верно, и никто ему не возразил. Нам с Астаховым это ни к чему. Все понятно. Каре хорошо, за городскими стенами остаток зимы пересидеть лучше, чем на развалинах за стенами. Брагин после разгрома дружины в шоке, а Нестеренко, по жизни купец, а не градоначальник, и такой, по весне, запросто на ПМЖ в сторону Конфедерации может свалить. Ссориться с полковником, ему смысла нет, и он, только кивнув головой, согласился со всеми условиями моего командира.

На этом совет был окончен, и так прошли еще одни сутки моей жизни. Не самые лучшие, надо это признать, в отряде есть потери. Однако и не худшие, большинство бойцов уцелело, а сам я по прежнему жив и здоров.

Глава 22
Нейтральные территории. Окрестности Матвеева Кургана. 20.04.2053

На охоту выехали вдвоем, Бойко и я. Захотелось отдохнуть от людей, посидеть на природе у костра, да и Сеня давно со мной о чем-то серьезном переговорить хотел. Вижу, что его что-то гнетет, а рассказать о своей проблеме, он почему-то не решается. Сегодня караван остановился на большую дневку, последнюю перед переходом к Таганрогу, вот и решили мы с ним развеяться, заседлали лошадей, вооружились, и отправились в недалекий лес.

Нашли водопой, обосновались рядышком, и спустя всего полчаса, я подстрелил молодого оленя. Подскочил к зверю, самцу не старше одного года, ножом вспорол ему горло и спустил кровь. После чего, отрезал голову, сделал сквозные разрезы на задних ногах и срезал с брюшины два кожаных ремня. Это для того, чтобы было, за что животное подвесить. Для разделки все готово, можно начинать. На пару с Семеном, подвесили тушу на дерево, и пока мой напарник разводил костер, да доставал из вьюка походный котел, я приступил к обработке оленя.

Первым делом, отсек ему гениталии, самец есть самец. Если желчь, или мускус из желез попадет на мясо, оно будет испорчено. Есть можно, конечно, но не нужно. Дальше, шкура на ногах подрезается по кругу, рассекается к низу, и начинает сниматься. Оттяжка, короткий и точный надрез, еще оттяжка, и еще один надрез. Механическая работа, в которой мозг не задействован, а заняты только руки и глаза. Не впервые занимаюсь этим, а оттого, пока работаю, спокойно думаю о своем. Не знаю почему, мысли сосредоточились на последнем дне моего пребывания в Дебальцево.

Наступила весна, отряды сектантов снова откатились за Артемовск, и пришла пора нашим отрядам покинуть Дебальцево. Помощь людям оказали, повоевали, зимний натиск Внуков Зари отбили, и надо домой спешить, там дел накопилось немало, и по семье я соскучился сильно. Завтра отбываем, но перед этим, надо попрощаться с тестем, его женами и дочерьми, все же родственники.

В новый двухэтажный домик, в котором теперь проживали Буровы, пришел как обычно, ровно в полдень. Пообедал в семейном кругу, всем улыбался, был доброжелателен, много шутил, и на чай, Кара пригласил меня в отдельную комнату, которую оборудовал как курительную. Он дымит папироской, я попиваю горячий травяной настой, что из Волновахи купцы привозят, все ничего, на душе спокойно, и тут Буров говорит:

— Не ожидал я, что сектанты отступят. Думал, что до последнего нас в осаде держать будут.

— По мне, они поступили вполне логично.

— С чего же?

— А зачем им здесь стоять? Смысла нет, и если они сконцентрируются только на Дебальцево, то в других местах могут не успеть. По зиме город взять и тебя задавить, шанс у них был, но фортуна им не улыбнулась, а значит, попробуют в другой раз. Опять таки, между кланами идет постоянное соперничество, и если бы Ромбы понесли большие потери, то сам понимаешь, их влияние и престиж в своем сообществе рухнули надолго. Это нам на руку, однако, Внуки Зари, черти продуманные и терпеливые. У них расчеты и планы на десятилетия, так что самое интересное еще впереди. Думается мне, что теперь сектанты будут потери восполнять, а сюда диверсантов и шпионов пришлют.

— Нехай присылают, встретим, как положено, отфильтруем, выявим и вздернем на виселицу.

— Хотелось бы, чтобы так и было.

Буров затушил папиросу, подвинулся ко мне поближе, и спросил:

— Саня, может быть, останешься?

От таких его слов, я чуть не поперхнулся и ответил:

77